|
Эпиграф
 Мое знакомство с оперативным бытом центрального аппарата КГБ СССР, куда я поступил на службу в апреле 1987 г., началось обескураживающим образом. Наскоро организовав легкую трапезу по случаю прибытия на службу, я через полчаса выслушал от умудренного опытом ветерана следующую сентенцию:
- Знаешь, когда ты станешь настоящим опером? Аналитический ум, работа с открытыми источниками, агентурный аппарат - это все, конечно, нужно. Но когда ты на глаз оценишь толщину кипы бумаг и безошибочно отрежешь бечевку нужной длины для того, чтобы сшить дело за один раз, - считай, что как оперативник ты состоялся.
В гражданских конторах уже готовили документы на первых персональных компьютерах, на Байконуре готовили старт "Бурана". А тут упорно не хотела уходить в прошлое эпоха фиолетовых чернил, трехгранных игл для сшивки дел и запаса двухкопеечных монет для таксофона в кармане. Эпоха определяла мышление. Дело шили.
Глава I
Как начиналось дело "ЮКОСа"
Все, кто имел отношение к делу Алексея Пичугина, судили о нем, используя либо скудные сведения, либо прямую дезинформацию, которые через пропагандистскую машину государственного телевидения сочли возможным ввести в оборот общественной дискуссии Генеральная прокуратура и "курирующие" дело "ЮКОСа" ответственные товарищи из администрации президента РФ. Случалось, журналисты механически "осваивали" канву процесса по материалам коллег, а фактически - по материалам обвинения.
Дикие несообразности доказательной базы, как шило торчащие из мешка искусственной секретности дела, по большей части не вызвали особых возражений. Даже печатная пресса весьма вяло комментировала откровенную фальсификацию доказательств или разгон первой коллегии присяжных. А ведь она, в отличие от электронной, до сих пор имеет немалый люфт в свободе суждений по запрещенным на ТВ темам.
Конечно, можно было бы упрекнуть и боязливых редакторов, и нелюбопытных репортеров. Можно, если бы я писал эти строки в стране с правосудием, стоящим на обеих ногах. Когда же в стране нет независимого суда, планка допустимого очень быстро опускается до черты, разделяющей политическую целесообразность и преступление власти.
Начавшись как важнейший элемент акции устрашения, дело Пичугина, в комплексе с остальными "активными мероприятиями" по "ЮКОСу", было призвано стать первым сокрушительным ударом в блицкриге по захвату концерна и устранению его владельцев.
Чтобы понять, зачем понадобилось дело Пичугина и вообще дело "ЮКОСа", необходимо вернуться в начало 2003 года, когда даже самые смелые газеты и продвинутые политтехнологи России не предполагали зревшего пока только в мозгах президента и его соратников политического и экономического катаклизма.
В истоках этих дел лежало, конечно же, не похищение четы провинциальных тамбовских бизнесменов. И уж тем более не хулиганская пиротехника у лифта родителей неуживчивой сотрудницы "ЮКОСа" (этот эпизод обвинения нам тоже предстоит разобрать). Ради расследования убийства, пусть самого зверского, Генеральная прокуратура и поддерживающие следствие спецслужбы никогда не пошли бы на те преступления, в которые они кинулись очертя голову 27 мая 2003 года, после первого допроса Пичугина. Нет, на то нужно было высочайшее указание.
Начало | << | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 | 66 | 67 | 68 | 69 | 70 | 71 | 72 | 73 | 74 | 75 | 76 | 77 | 78 | 79 | 80 | 81 | 82 | 83 | 84 | 85 | 86 | 87 | 88 | 89 | 90 | 91 | 92 | 93 | 94 | 95 | 96 | 97 | 98 | 99 | 100 | 101 | 102 | 103 | 104 | >>
|
