 |
 |
|
|
Когда мы начали сопоставлять все эти безумные показания, стало понятно, что они перепутали Пичугина с моим сыном - Алексеем Арбениным, который внешне действительно похож на Пичугина. Сын бывал и у меня в кабинете, с ним меня могли видеть в ресторане или где-то еще. Но прокуратура и ФСБ решили (точнее, им так было выгодно решить), что Пичугин исполняет мои поручения и именно его нужно брать в заложники, чтобы получить показания на меня. Сказать, что это бред, - ничего не сказать. Я Пичугина вообще не знал. То есть я, конечно, знал, что есть такой начальник отдела в службе безопасности, но лично с ним знаком не был, не говоря уже про то, что в рестораны с ним не ходил. Тем не менее в июне 2003 года Пичугина арестовали. Уже когда Пичугин был арестован и меня вызвали на допрос в Генеральную прокуратуру, я пытался им объяснить, что они ошиблись с Пичугиным, что он никакого отношения не имеет ко мне и ни в чем не виновен. Но они признать это уже не могли, машина не могла остановиться. Эта чудовищная череда передергиваний и прокурорских домыслов, основанная на бредовых рассуждениях всяких там советников от ФСБ, стоила свободы ни в чем не повинному человеку. Пичугин, отдав 15 лет своей жизни этой системе и добившись там определенных высот, пострадал от этой же системы ни за что. Получил 20 лет тюрьмы строгого режима за то, что его с кем-то перепутали. Я думаю, кто-то уцепился за версию, что я много общался с Пичугиным, и они посчитали, что это позволит им получить от Алексея необходимые показания на меня. Кроме того, они, видимо, решили, что смогут легко договориться с Пичугиным как с бывшим коллегой - до перехода в "ЮКОС" Алексей долгое время работал в структурах госбезопасности. Но они ошиблись. Как я уже говорил, Пичугин не мог им ничего рассказать, потому что не общался со мной. Но важнее другое: Пичугин во всей этой беспредельной ситуации показал себя настоящим мужиком. Даже несмотря на все угрозы и применение против него психотропных средств, он отказался оговаривать и себя, и руководство "ЮКОСа", на которое ФСБ хотела получить показания, - то есть Ходорковского, меня, начальника службы безопасности Шестопалова". Донос Да что там пресса или доморощенные политологи, если даже ближайшие к престолу чиновники не предполагали такого поворота в ситуации с "ЮКОСом"! Уместно подробнее рассказать историю знаменитого отчета Путину по делу о продаже ОАО "Апатит". Его сделал наш генеральный прокурор, после того как осенью 2002 года новгородский губернатор Прусак пожаловался на незаконную, по его мнению, продажу структурам "МЕНАТЕПа" этого крупнейшего комбината. И хотя конфликт был урегулирован в арбитраже, жалобщик посчитал это неправильным решением. В дальнейшем этот эпизод станет первым в ряду обвинений Ходорковского и Лебедева. Итак, в середине декабря 2002 года Путин дал Устинову персональное задание № Пр-2178 - проверить обстоятельства продажи вдоль и поперек. В апреле 2003 года, уже в разгар конфликта Ходорковского с Путиным и его окружением, Владимир Васильевич шлет президенту письмо № 7/3-1833-2002 о результатах прокурорской проверки. То, что он там написал, прямо опровергает все, что он скажет об этом деле несколько месяцев спустя.
|
« в начало
 |
