|
Нет сомнения, что между слушаниями бандитов учили, как вести себя, что говорить на вторых слушаниях. Кураторы сделали выводы из ошибок первого процесса.
Глава 10
Приговор
18 вопросов, которые судья Олихвер задала второй коллегии присяжных, готовились, похоже, ловким человеком. Может быть, и ею самой. На них было почти невозможно дать отрицательный ответ. Например: "Доказано ли, что в дом ворвались люди, похитили Гориных, причинили Измайлову телесные повреждения?". Но Измайлов (сын Гориной) действительно получил телесные повреждения! Кто с этим спорит? Хотя в обвинительном акте ни о каких телесных повреждениях Измайлова вообще нет ни слова. Тогда зачем все это? И как отвечать - "да" или "нет"?
Вопросы формулировались не по каждому подсудимому, а скопом. Защита отлично видела все сложности, которые возникнут у присяжных в связи с такими формулировками. Разумеется, адвокаты предложили разбить вопросы на составляющие. Разумеется, получили от Натальи Олихвер категорический отказ.
Подтасовки материалов процесса в угоду обвинению случаются у нас не так уж редко. Но в процессе Алексея Пичугина они, прикрытые формальной секретностью, выросли в поистине раблезианские формы. Характерный эпизод связан с заявлением прокурора Кашаева для прессы.
Эта пресс-конференция была созвана 30 марта, в день оглашения приговора. Точнее, сразу после оглашения. Там он много чего интересного сказал. Но защиту потрясло его утверждение, что на присяжных в деле Пичугина оказывалось мощное давление. Причем именно со стороны защиты. В версии Камиля Кашаева дело дошло до того, что присяжных пришлось возить на процесс в специальном автобусе.
Вот тебе раз! Оказывается, весь процесс присяжных охраняла от давления защиты некая организация. Какая - выяснить не удалось. Возмущению адвокатов не было предела. Дело в том, что каждое утро судья Наталья Олихвер спрашивала присяжных перед началом судебного заседания: "Не читали ли вы газет, которые могут повлиять на ваше решение? Не оказывается ли на вас давление с какой-либо стороны?". И день за днем присяжные отвечали: "Нет".
Со слов же прокурора Кашаева выходило, что присяжные скрывали, что на них воздействует защита! Как воздействует, он, правда, не пояснил. Поэтому адвокаты с нетерпением ждали протокола судебного заседания, где все должно быть зафиксировано - день за днем. В середине апреля этот протокол был судьей Олихвер изготовлен. Защита бросилась его читать. Каково же было удивление адвокатов, когда они обнаружили, что, согласно протоколу, судья ни разу на протяжении всего суда не спросила присяжных о давлении на них!
Поясню, что это означает. В связи с тем, что суд был закрытый, защите запрещалось протоколировать его ход. Протокол судебного заседания ведет секретарь. Пишет не от руки, а стучит на судебном компьютере. В законе не прописано, что она каждый день должна сдавать протокол и сверять его с кем-либо. И только в самом конце процесса на основании этих "заметок", назовем их так, судья изготавливает свой итоговый протокол, отражающий ход всего процесса. Изготавливает по своему полному произволу: никто не может оспорить, что происходило на самом деле в тот или иной день.
Начало | << | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 | 66 | 67 | 68 | 69 | 70 | 71 | 72 | 73 | 74 | 75 | 76 | 77 | 78 | 79 | 80 | 81 | 82 | 83 | 84 | 85 | 86 | 87 | 88 | 89 | 90 | 91 | 92 | 93 | 94 | 95 | 96 | 97 | 98 | 99 | 100 | 101 | 102 | 103 | 104 | >>
|
