|
ФСБ и ранее участвовала в этой истории: достаточно вспомнить рапорт Ананьева. Заключен Пичугин без каких-либо объяснений в следственный изолятор ФСБ. А ведь обвинение - банальная уголовщина, ни с какой стороны не касающаяся деятельности спецслужб. Видимо, официально включать офицеров не спешили, все шло в рамках оперативного сопровождения следствия.
Чего испугался следователь
После истории со спецпрепаратом следователь Буртовой неожиданно пишет запрос в Лефортово: срочно объясните, когда и сколько раз Ананьев и Тамбовцев входили к Пичугину. Из запроса видно, что начальник следственной группы этого не знает. Или хочет показать, что не знает. Почему? Не потому ли, что спецмероприятие закончилось полным фиаско? Никаких интересных показаний Алексей под воздействием служебного наркотика не дал. Всю ответственность несли исполнители, и Буртовой, струхнув, на всякий случай начал свое разбирательство. Так появился запрос начальнику следственного изолятора в Лефортове Макову.
Хронологически история со спецпрепаратом выглядит так. Адвокат Каганер и следователь Чуркин из Тамбова пришли забирать кровь у подследственного для генетической экспертизы: надо было сравнить ее с полученными образцами. Накануне вечером Пичугин рассказывает о применении к нему неизвестных препаратов, а 16 июля это становится известно и следователю Чуркину. И в этот же день кровь забирают на анализ! Вскоре после применения, когда препарат ФСБ еще в крови Пичугина и его, как пьяного, шатает на ходу. Какая удача!
Защита в тот же день официально требует провести экспертизу крови и медицинское освидетельствование. В следственной группе начинается непонятная суета. Следует отказ в экспертизе и освидетельствовании: нет оснований. Одновременно следствие заявляет, что никаких следственных действий с Пичугиным не проводилось. На следствие массой валятся запросы правозащитных организаций и депутатов. Но следствие упорствует: ничего не знаем.
Однако под давлением общественности назначается допрос Пичугина по его заявлению (его содержание я изложил ранее). Защита требует возбудить уголовное дело в отношении Ананьева и Тамбовцева и получает мгновенный отказ с занятной формулировкой: "Пичугин сам оговорил ФСБ, желая оправдаться перед Ходорковским и "ЮКОСом". И все же 17 июля проводится допрос Ананьева. Тот подтверждает: был он с Тамбовцевым в камере у Пичугина в тот день - поговорили ни о чем да и пошли себе домой.
И тут прокурорские начинают понимать, что чекисты могли заняться самодеятельностью, втайне допросив Пичугина, но потерпели фиаско. Во время работы над книгой из источников, вполне компетентных, мне стало известно, что сверху дали самое строгое указание: найти хоть что-то для уверенного обвинения. И оперработники решились на применение СП.
Буртовой мог знать об этом. 24 июля проводится внешний осмотр рук Пичугина. Но следы инъекций уже заросли, а кровь его исследовать так и не решились, несмотря на солидный срок, прошедший со дня служебного преступления. Дальнейшее разбирательство показало, что Ананьев и Тамбовцев при проходе в тюрьму записались следователями, и попасть туда они могли только по разрешению самого Буртового - такова процедура. А теперь вспомним, что с 7 июля они формально числятся в составе следственной группы… Так что все сходится.
Начало | << | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 | 66 | 67 | 68 | 69 | 70 | 71 | 72 | 73 | 74 | 75 | 76 | 77 | 78 | 79 | 80 | 81 | 82 | 83 | 84 | 85 | 86 | 87 | 88 | 89 | 90 | 91 | 92 | 93 | 94 | 95 | 96 | 97 | 98 | 99 | 100 | 101 | 102 | 103 | 104 | >>
| 
