|
В этот же день 22 сентября у нас собрали и убрали до лучших времен табельное оружие. Армия пребывала в административном, правовом и идеологическом ступоре. В череде новых присяг и знамен каждый должен был лично решать, под какое становиться. И большинство военных остались там, где их застал распад. Они не знамена выбирали, а свои квартиры вместо судеб нации. Население Северного Казахстана, Приднестровья, Крыма и Восточной Украины так и не узнало всех прелестей установления "справедливых границ". Только Абхазии не повезло.
А фабрика Милорада к тому времени уже сократила производство на 70% и была на грани остановки: закрылись границы Хорватии и Словении, основных потребителей. Его этот грозный признак экономического краха и разрухи не остановил - сердце требовало своего. И оно свое получило: у Шешеля была дисциплина и перспектива настоящего мужского занятия.
На том он и закончил во вторник свой патриотический и в меру честный рассказ. Я пообещал быть в среду на том же месте если ему этот разговор действительно нужен. Если он будет честен перед самим собой: у меня уже накопилось немало вопросов. И весьма непростых.
Среда. Калека.
 В среду Милорад заявил, что намерен довести свой рассказ до конца при любых обстоятельствах. Мне разрешались любые вопросы. В дальнейшем он это подтвердил, хотя и со скрипом.
В Петровац-на-Млаве в тот день провожали резервистов и среди них Милорада. Родители были против, но он выбрал свое, молодое дело. Его он видел так: "Кто такие резервисты? Это были (по степени убывания - В.Ш.) рабочие, строители, автослесари, водители, учителя, врачи, егеря. Сынов богатых людей в армии не было. Это ведь самый цветущий возраст мужчины - 33-34 года. Еще можно сделать поступок. В этом возрасте еще не поздно себя уважать. Никто не шел на войну как зверь. На это никто не рассчитывал, это было очень неожиданно. Об этом не предупреждали и не рассказывали. Я потерял 171 человека убитыми из 565. Я всех их помню по именам". Он это продемонстрировал, битый час вспоминая без особого напряжения десятки имен по подразделениям.
Вскоре, у села Товарник он принял боевое крещение в качестве командира роты. Никаких армейских порядков не было, царила партизанщина. Милорада просто выбрали товарищи: он был на 4 года постарше, пока еще не пил и в мирное время имел опыт административного управления.
Вспомнить о том бое он смог главное: сошлись в пять утра на поле спелой, двухметровой кукурузы. Не видел ничего, кроме голубого неба. Небо и беспорядочная стрельба. Рассказы воевавших людей показывают, что картина воспоминания о первом бое не зависит ни от образования, ни от жизненного опыта, ни от качеств ума. Всегда главную роль играют незначительные, посторонние детали и представление нереальности происходящего. Когда человек еще говорит себе - этого не может быть, это не со мной. Вскоре все осваивают реальность, иначе - смерть.
У хорватов тогда погибло примерно 15 человек. Это данные самих хорватов, все трупы съели разбежавшиеся по полю сотни некормленых свиней с разгромленной соседней фермы. Сербы устроили перекличку - дюжины не хватает.
Начало | << | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | >>
| 
