|
Непризнанные государства, нежданно расплодившиеся в конце XX века, так и не решили главной проблемы. Ни одно не признано. Так, изредка сосед признает кого-то с корыстными целями, и играют они с ним в дипломатию курам на смех. То турки на Северный Кипр ездят, то кашмирцы – в Пакистан.
Вот, съехались только что на обломок Грузии обломки СССР. 12 июня начальники с родственными фамилиями Багапш, Кокойты и Смирнов подписали дружественный договор в Сухуми и хвалили друг друга, сколько могли. Обещали, помочь, чем смогут, да сами понимают – без толку.
А был ведь в истории реальный случай, когда все могло повернуться иначе. Я мог бы заставить человечество полюбить государственных изгоев, а самих несчастных утешить и они бы не так страдали. Но мне в тот раз сильно помешали гомосексуалисты.
Тогда, весной 1994 г. мне как-то в одну неделю расхотелось служить. Сложный комплекс под названием советская Родина исчез, а к людям, которые вызвались его заменить, у меня было недоверие. Как-то слишком быстро у них получилось. Служить себе самому я еще не умел, и учиться начал по всем правилам: присмотрел себе в Государственной Думе мужичка пошустрее и стал присматриваться.
То были славные времена. Сразу после артобстрела Верховного Совета многие наши депутаты впервые узнали, сколько долларов можно втиснуть в атташе-кейс, если под завязку. Они хвастались, давали друг другу его подержать, свистели на радостях проституткам, толпившимся напротив подъезда Думы. Короче, вели себя как дети или аборигены со спичками Миклухо-Маклая в руках.
Понятно, что меня туда потянуло: там осваивать науку новой жизни было интереснее. Хотя я и устроился для начала в службу безопасности одного комсомольского банка.
Мужичок, которого мне рекомендовали знакомые, таскал кейс пока без денег, называл себя лоббистом, а меня учил на бегу. Главное было родить классную идею, найти бюджет и распилить его, не доходя до реализации. Трата денег на бюджетные статьи подразумевала низкий класс. Почему-то никто в Думе воровством это не называл, в ходу был диковинный пока еще термин «освоить».
Учитель был бывшим агентом моего коллеги, имел наглость, хороший живот, не имел совести, хорошего образования. Происходил, кажется, из завхозов египетского посольства. Он знал коротко два десятка депутатов, а они не знали, как хорошо жить. Но уже очень хотели. Через пять минут знакомства он втолкнул меня в зал заседаний «подумать над идеей под бюджет». Видимо, не сомневался – насчет чего-нибудь украсть я придумаю непременно. Оказался прав.
В зале шли дебаты о страданиях православных братьев. Бабурин рассказывал о русских в Тирасполе и армянах в Сухуми. Я понял главное: народы в непризнанных государствах романтические и порывистые. Оттого страдания их неподдельны, и деньги на этом делать можно. Было шумно, в голове родилась идея. Я ее аккуратно записал и пошел себе в туалет.
Там меня и отловил политический наставник. Открыл кейс и показал деньги. Пачка российских рублей в углу и гора белорусских «зайчиков». Кто помнит этот очаровательный эрзац дензнаков? В ответ я предъявил блокнот с планом. Сели на диван, углубились.
Начало | << | 1 | 2 | 3 | >>
|
