 |
 |
|
|
В начале 90-х годов капитан второго ранга, минный офицер Северного флота Николай Заморёный служил на атомном ракетоносце. Всяко служил: скрытно минировал Гудзон и Потомак, мелькал в устье Амазонки, пил шило и периодически разводился. Короче, куражился как мог. Потом пришли другие времена, и Коля стал как-то сразу никому не нужен. Особенно тем, которые перед этим поручали ему скрытно заминировать Гудзон и Потомак. Что тут сказать? Россия – родина массовых расстрелов. Удивишь ли нас массовыми увольнениями? Попутно замечу, что население наше, особенно пенсионеры, массовые расстрелы как инструмент политики всячески одобряет. А вот массовых увольнений боится. Убьешь – похвалят за строгость, уволишь – осудят за бесчеловечность. Парадокс ведь? Попав под увольнение, Николай решил остаться в Мурманске и освоить русский Север гражданским способом. Планы его предусматривали захват Кольского полуострова. Но командные высоты в Заполярье долгие годы ему не давались: сказывалось отсутствие мирного опыта. Максимально допустимые инструменты местной политики того времени ограничивались бейсбольной битой. Коля был воспитан на ядерных боеприпасах и на бейсбольную биту переходил с трудом, буквально ломал себя. Местная элита ядерных масштабов не знала, выше биты у них стоял только «Стечкин». И получалось у них лучше – они соответствовали эпохе. Лет через 7-8 Николай понял, что план не удался. 7 лет – средний срок, необходимый русскому офицеру, чтобы понять бесцельность жизни и начать все заново. Возможности исчерпываются двумя вариантами: 1) немедленно запить на месте 2) уехать куда-нибудь. Запить Заморёный пробовал, результат не впечатлял. И он уехал в Сосновый Бор Ленинградской области. Город ядерной энергетики сулил большие перспективы. Гарнизоны за Полярным Кругом помалу пустели, а тут, вокруг реакторов Ленинградской АЭС, теплилась жизнь. В голове Николай вез прогрессивную идею открытия в Сосновом Бору пивной, а за пазухой – родившегося на ядерной лодке котенка. На счастье. Как показали дальнейшие события, роль талисмана хитрое животное сыграло. Наученный горьким заполярным опытом Заморёный начал тщательно выстраивать перед местным руководством легенду. Он косил под тупого военного. И рыжего кота своего назвал без изысков – Котя. Котя производил впечатление абсолютно безмозглого существа. Коля старался от него не отставать. Местные долго присматривались к этой парочке и, не почуяв опасности, успокоились. Короче, пивную Коля открыл. Теперь можно было подумать о коте. Для начала Николай украл 150-килограммовый мешок рыбьего корма в надежде обеспечить Котю питанием на пару лет. Корм был дефицитный – в водосбросе АЭС на нем разводили осетров – но котенок вяло пожевав, гостинец выплюнул. Интереса не обнаружилось. За неделю Заморёный испробовал на Коте еще пару современных кормов из того, что смог украсть на новом месте – суперфосфат и овощное пюре для грудничков. Кот ничего не ел. Но и не требовал ничего. И минный офицер, успокоившись, бросил мешок в предбаннике и перешел к освоению пространства. Начало | << | 1 | 2 | >> |
« в начало
 |
